Статьи

В эти дни на страницах нашего сайта публикуются очерки истории одной из древнейших обителей Московской Руси – Свято-Николаевского Пешношского мужского монастыря, основанного в 1362 году учеником великого Сергия преподобным Мефодием.

Эта древняя монашеская цитадель, окруженная мощными стенами, украшенная величественными соборами и населенная святыми иноками, всегда была особенно любезна русскому паломнику, и совсем не напрасно Митрополит Московский Платон (Левшин) назвал ее «Второй Лаврой Подмосковья».

Однако, что же влекло людей в обитель Святого Чудотворца Николая на Пешноше в девятнадцатом веке и в начале века двадцатого? Может быть, это был «золотой век» Пешноши и монастырь процветал те годы, как никогда? Но в то время были и другие примеры замечательного расцвета и благосостояния.

Что же так притягательно было в нем для простого русского сердца? Мощные стены и высокие башни? Древняя старина храмов? Нет. Была в Пешноше одна замечательная особенность, которая выделяла ее среди других обителей. Особенность, которая влекла на это святое место новых и новых молодых подвижников, которая соделала Пешношских старцев наставниками старцев Оптинских и которая спустя 80 лет после разорения обители привлекла на это пепелище и меня.

Это – чудный монастырский устав, духоносный устав Святой горы Афонской.

Милостью Божией мне и еще небольшой группе энтузиастов-подвижников посчастливилось самым деятельным образом участвовать в возобновлении монашеской жизни в этой обители в новейшее время. Это была возможность сделать серьезный монастырь для серьезных людей, а главной нашей целью было возродить достояние Пешноши, ее драгоценный устав.

К сожалению, внешние обстоятельства помешали это сделать, а жаль, тем более что для этого у нас тогда было все необходимое. И даже солнечные часы на стене Сретенской церкви обители сохранили до наших дней свой циферблат, чтобы по отметкам этих часов мы могли восстановить то время, в котором жили Пешношские иноки. Не советское, не декретное, а то настоящее, русское, царское время – ведь эти часы целый век никто не «подводил»!

Устав Николо-Пешношского монастыря представлял собой замечательную попытку адаптации чиноположения обителей Святой горы Афонской к условиям наших географических широт и климатическим особенностям. С Афона он был принесен во Введенскую Островскую пустынь ее строителем старцем Клеопой, а оттуда – в 1781 году в Николо-Пешношский монастырь иеромонахом-строителем Игнатием.

Духовные плоды этого благодатного установления были огромны – достаточно лишь упомянуть о многочисленном и неуклонно растущем монашеском братстве, подвизавшемся на Пешноше, и о том, что Пешношские духовники и старцы воспитали старцев Оптинских, а первым из светлой плеяды наставников Оптиной пустыни стал пешношский инок огородник Авраамий.

Впрочем, оставим на время речь о духовных плодах подмосковной Лавры и познакомимся подробнее с внутренней жизнью этой обители –  с монастырским уставом, который иноки святой Пешноши исполняли в течение нескольких веков!

В собрании манускриптов Российской Государственной Библиотеки, в Фонде Троице-Сергиевой Лавры, хранится небольшая книжка в твердом картонном переплете, которая дает нам представление об уставном чиноположении древней обители. Текст «Краткого изъяснения устава и чиноположения Пешношскаго монастыря», о котором идет речь, написан от руки, авторство не установлено, манускрипт размерами 21,5 на 17 см., относится к XIX веку. Не так давно фотокопия этого манускрипта была опубликована на официальном сайте Троице-Сергиевой Лавры, и при желании вы можете ознакомится с нею по этой ссылке.

Предлагаю вниманию нашего благочестивого читателя первую часть этого документа, текст которого для более удобного восприятия я позволил себе несколько адаптировать к современной лексике:

 

КРАТКОЕ ИЗЪЯСНЕНИЕ УСТАВА И ЧИНОПОЛОЖЕНИЯ ПЕШНОШСКАГО МОНАСТЫРЯ

Церковное богослужение в Николаевском Пешношском монастыре отправляется по чиноположению Св. Афонской горы, принесенному в Введенскую Островскую пустынь строителем ее Старцем Клеопою, а оттуда на Пешношь строителем Игнатием в 1781 году, которое и ныне содержится, но с некоторыми изменениями по необходимости обстоятельств нынешнего времени.

Всенощные бдения бывают в летнее время по полудни в 7 часов. Начинается благовест в большой колокол и продолжается не более пятнадцати минут, потом вдруг во все колокола тризвон, и по окончании оного начинается бдение, и продолжается от 4 с половиною и до 5 часов; а в некоторые праздники и до 6 часов (т.е. до часу ночи – здесь и далее прим. иг.Никон).

В зимнее время, когда бдение или воскресные утрени бывают с утра, благовест начинается в 12, а в некоторые праздники в 11 часов по полудни (прим.: т.е. в 23:00). Все утренние славословия продолжаются до 4 часов. На некоторых славословиях бывают два чтения: 1-е по первой кафизме из толкования Евангелия того дня, а на двунадесятые праздники и воскресные дни поучительные Евангелия с толкованием; 2-е по 6 песни из пролога того дня, жизнь Святого, и под сим приличные поучения, или повествования святых.

Ранняя Литургия (обедня) начинается в 6, а поздняя в 8 часов утра. Перед последнею за 15 минут, пономарь в висячий при Сретенской церкви колокол, или «ясах», ударяет редко три раза к проскомидии; почему чередные иеромонах и иеродиакон идут в церковь; и по окончании Литургии и случающихся молебнов ударяют в означенный колокол несколько раз к обеденной трапезе.

В 4 часа пополудни начинается вечерня, а за нею повечерие, на коем читаются следующие каноны: Иисусу Сладчайшему, Пресвятой Богородице в Октоихе того гласа и Ангелу Хранителю; на субботу же Богородице вместо Октоиха читается во Псалтири («Отверзу уста моя..»), а вместо Ангелу Хранителю читается Архангелам и всем Святым, на воскресные и прочие Господские праздники на каноне по 6 песни читается Акафист Иисусу Сладчайшему, а в прочие дни на всегда Пресвятой Богородице, и кончаем «Достойною».

Потом ударяют в вышеозначенный колокол к вечерней трапезе; а в 7 часов (прим.: т.е. в 19:00) в тот же порядок ударяют в колокол к церковному правилу и начинают со Святый Боже, по окончании «И даждь нам, Владыко», читаются на сон грядущим молитвы и окончание повечерия.

Потом кладутся поклоны с молитвами, коих числом 230, исключая те, которые кладутся по входе в церковь и по выходе из оной, а в которые дни если есть положенные по уставу земные поклоны, то к вышеозначенным прилагаются еще 30 земных и 20 поясных; между коими читается тихо умная Иисусова молитва числом 150 разделенная на три стати. В четыредесятницу еще прилагаются 20 земных и 30 поясных поклонов; на новопреставленного во все 40 дней кладется по 10 поклонов, а когда должно быть или было бдение, то поклоны те оставляются.

По окончании поклонов настоятель, испросив у братии, а братия – у настоятеля прощение, и, взяв благословение, идут с молчанием в свои келии.

+ + +

На этом мы пока прервем чтение «Краткого изъяснения устава и чиноположения Пешношскаго монастыря». В ближайшие дни я продолжу публикацию этого замечательного манускрипта, следующая часть будет посвящена особенностям чтения и пения “Второй Лавры Подмосковья”, а также мы рассмотрим так называемый “Чин келейный”.

Продолжение следует

Игумен Никон (Головко)

Донской монастырь